Неаполитанские суммы ( пол. Sumy neapolita?skie ) ? ссуда, предоставленная в 1557 году вдовствующей королевой Польши и великой княгиней Литовской Боной Сфорца Филиппу II Испанскому . Долг так и не был погашен, и спор между Речью Посполитой и королевством Испания продолжался до третьего раздела Речи Посполитой в 1795 году. Фраза ≪sumy neapolita?skie≫ стала в польском языке синонимом пустых обещаний выплатить долг ^[1] .

В феврале 1556 года Бона Сфорца уехала из Польши в свою родную Италию с сокровищами, которые она накопила за 38 лет пребывания в этой стране. В мае она прибыла в Бари, доставшийся ей в наследство от матери Изабеллы Арагонской . Там её посетили посланники Филиппа II Испанского, которые пытались убедить её отказаться от герцогства Бари и Россано в пользу габсбургской Испании ^[2] . Она отказалась, но в это время вице-король Неаполя и герцог Альба Фернандо Альварес де Толедо опасался нападения французов и собирал деньги для войск. Бона, возможно, имея амбиции самой стать вице-королевой Неаполя, согласилась одолжить ему огромную сумму в 430 тыс. дукатов под 10 % годовых ^[2] . Кредит был гарантирован таможенными пошлинами, собранными в Фодже ^[3] . Соглашения были подписаны 23 сентября и 5 декабря 1556 года ^[4] .

В 1557 году Бона приготовилась к путешествию в сторону Венеции, а оттуда, возможно, обратно в Польшу; Габсбурги были полны решимости получить Бари и Россано ^[5] . Это оставило Бари , Россано , Остуни и Гротталье Филиппу II Испанскому, а большие суммы ? Паппакоде и его семье. Её дочери получат единовременную выплату в размере 50 000 дукатов, за исключением Изабеллы Ягеллонки , которая должна была получать 10 тыс. дукатов ежегодно ^[5] . Её единственный сын, король Сигизмунд II Август , был назван главным бенефициаром, но в конце концов он унаследовал только деньги, драгоценности и другое личное имущество. На следующий день Бона почувствовал себя лучше и продиктовал новую последнюю волю Сципиону Катапани, оставив Бари и другое имущество Сигизмунду Августу ^[6] . Она умерла ранним утром 19 ноября 1557 года, также умерли и несколько её слуг (повар, паж, мажордом , писец) ^[5] .

Паппакода представил завещание в поддержку Филиппа II. Сигизмунд Август оспаривал это завещание и утверждал, что Паппакода отравил Бону и сфальсифицировал её последнюю волю. Габсбурги утверждали, что второе завещание подделал Сигизмунд Август ^[7] . Сигизмунд Август отправил Войцеха Крыски в Мадрид, Яна Высоцкого в Рим и Мартина Кромера ко двору императора Священной Римской империи Фердинанда I , который также был дядей Филиппа и тестем Сигизмунда ^[8] . В связи со спором Сигизмунд Август учредил первую курьерскую службу, которая соединила Краков с Венецией в октябре 1558 года ^{[9] [10]} . Первым королевским почтмейстером был итальянский банкир Просперо Прована ^[11] .

Польские послы столкнулись с тяжёлой ситуацией: Фердинанд I не захотел вмешиваться, заявив, что он всего лишь посредник, а не судья, и дело было передано в суд в Неаполе ^[12] . После Като-Камбрезийского мира Испания стала доминирующей державой в Италии ^[8] . Адвокаты Филиппа не заостряли внимание на вопросе подлинности завещания и вместо этого заявили, что Изабелла Неаполитанская с самого начала не имела прав на Бари и Россано ^[9] , а Бона получила Бари только на всю жизнь от императора Карла V ^[12] . Польские послы не знали тонкостей итальянских и испанских законов; их работе по допросу свидетелей и сбору доказательств препятствовали местные власти ^[9] .

Спор также осложнил отношения между Польшей и Швецией, поскольку 50 тыс. дукатов приданого Катерины Ягеллонки зависели от успешного разрешения территориального спора Сигизмундом Августом ^[7] . Только в июле 1559 г. полякам удалось вернуть лишь небольшую сумму наличными, личные вещи и проценты по кредиту ^[9] . Герцогство Бари было включено в состав испанской короны, несмотря на просьбы Руя Гомеса де Сильвы и кардинала Антонио Карафа предоставить им Бари ^[13] . За свои услуги Паппакода получил от Филиппа пенсию и титулы маркграфа Капурсо и кастеляна Бари ^[14] . Однако спор по этому вопросу продолжался. Кардинал Станислав Гозий подумывал о передаче дела на Тридентский собор ^[15] . Епископу Адаму Конарски удалось вернуть часть драгоценностей Боны и наличные деньги ^[16] . Возможность восстановить Бари и Россано представилась, когда папа Пий V хотел включить Речь Посполитую в Священную лигу в 1571 году. Однако она была потеряна из-за смерти Сигизмунда Августа в июле 1572 года ^[17] .

Даже при выплате проценты задерживались, сама Испания несколько раз объявляла дефолты по своим кредитам ^[9] . В 1564 году Испания выплатила 300 тыс. дукатов в качестве процентов по задолженности отчеканенными в Неаполе и на Сицилии серебряными талерами и полталерами ^{[18] [19]} . В то время Речь Посполитая была занята Ливонской и Северной Семилетней войной и испытывала нехватку денег. В целях экономии времени и денег полученные монеты не переплавлялись, а перечеканивались. Вместо этого они были проштампованы монограммой Сигизмунда Августа и годом (1564) Виленского монетного двора ^[1] . Эти монеты в обязательном порядке обменивались на 60 польских грошей , тогда как на самом деле монеты стоили всего около 33,5 грошей. ^[19] Король пообещал выкупить монеты в конце войны по тому же курсу в 60 грошей (таким образом, фактически предоставив государству ссуду военного времени) ^[19] . Неизвестно, сдержали ли обещание. Эти монеты с надчеканками являются нумизматической редкостью в Польше и Литве ^[1] .

После смерти Сигизмунда Августа в 1572 году интересы должны были быть разделены между его сёстрами Анной и Екатериной Ягеллонками. Однако Анна не переслала деньги Екатерине в Швецию, и стало известно об их конфликте ^[20] . Вопрос о взыскании неаполитанских сумм вновь и вновь обсуждался на сейме ^[21] . Этот вопрос часто сочетался с вопросом о возобновлении работы серебряных и свинцовых рудников в Олькуше , которые были затоплены во время шведского потопа ^[22] . Эти два вопроса часто поднимались, когда налогообложение обсуждалось как решение фискальных проблем Речи Посполитой ^[21] . Вошло в пословицу, что Польшу грабили дважды: один раз затопившей Олькуш рекой Бабой, а второй раз королевой Боней ^[23] .

В 2012 г. польский археолог и член Сейма Марек Познански предположил, что в каждом дукате содержалось 3,5 грамма золота 986 пробы , и подсчитал, что по текущим ценам на золото без учёта процентов сумма кредита составляет 235 млн польских злотых или 57 млн ?? евро ^{[24] [25]} . Министерство иностранных дел Польши ответило, что это была ссуда не от польского правительства, а от Боны как от частного лица; поэтому, если срок исковой давности не истёк, иск должен предъявляться потомками Боны, которых нет в живых ^[25] .