Казарменный коммунизм
(
нем.
Kasernenkommunismus
)
[1]
? термин, использованный
Карлом Марксом
и
Фридрихом Энгельсом
для обозначения такого вульгаризированного понимания коммунистического строя, для которого характерны
аскетизм
в удовлетворении человеческих потребностей, деспотизм узкого слоя ≪революционных лидеров≫, бюрократизация всей системы общественных связей, отношение к человеку как к слепому орудию выполнения воли вышестоящих инстанций. Маркс и Энгельс, уже в
Манифесте Коммунистической партии
критиковавшие ≪грубый и непродуманный коммунизм≫, использовали термин для обозначения и критики идей и методов
Сергея Нечаева
, изложенных в статье ≪Главные основы будущего общественного строя≫
[2]
. Под
казармами
подразумеваются не
военные казармы
, а примитивные общежития барачного типа, в которых промышленные рабочие жили во многих местах
Российской империи
того времени.
[3]
В русском языке также часто используется термин
нечаевщина
.
Во время
Перестройки
этот термин использовался применительно к методам строительства коммунизма в СССР.
Соответствующий раздел книги
Сергея Нечаева
≪Главные основы будущего общественного строя≫ гласит:
Выход из существующего общественного порядка и обновление жизни новыми началами может совершиться только путём сосредоточения всех средств для существования общественного в руках нашего комитета и объявлением обязательного для всех физического труда.
Комитет тотчас по низвержении существующих основ объявляет всё общественным достоянием и предлагает создавать рабочие общества (
артели
) и в то же время издаёт статистические сводки, составленные знающими людьми и указывающие, какие отрасли труда наиболее необходимы в данной местности и какие обстоятельства могут мешать тому или другому разряду занятий.
В течение известного числа дней, назначенных для переворота, и неизбежно последующей за ним сумятицы, каждый индивидуум должен примкнуть к той или иной рабочей артели по собственному выбору… Все оставшиеся отдельно и не примкнувшие к рабочим группам без уважительных причин не имеют права доступа ни в общественные столовые, ни в общественные спальни, ни в какие-либо другие здания, предназначенные для удовлетворения разных потребностей работников-братьев или содержащие готовую продукцию и материалы, продовольствие и орудия, предназначаемые для всех членов установившегося рабочего общества; одним словом, тот, кто не примкнул без уважительных причин к артели, остаётся без средств к существованию. Для него закрыты будут все дороги, все средства сообщения, останется только один выход: или к труду, или к смерти.
Комментируя этот пассаж и нечаевский принцип ≪производить для общества как можно более, и потреблять как можно меньше≫, Маркс и Энгельс в брошюре ≪Альянс социалистической демократии и Международное Товарищество Рабочих. Доклад и документы, опубликованные по постановлению Гаагского конгресса Интернационала≫ иронически замечали:
Какой прекрасный образчик казарменного коммунизма! Всё тут есть: общие столовые и общие спальни, оценщики и конторы, регламентирующие воспитание, производство, потребление, словом, всю общественную деятельность, и во главе всего, в качестве высшего руководителя, безыменный и никому неизвестный ≪наш комитет≫
[4]
.